Дмитрий Благой: книги, музыка, биография |
Дмитрий Благой (1930-1986)
Грамзаписи
(см.
также:Аудио)
-
Р. Шуман Новелетты, соч. 21
Дмитрий Благой, фортепиано "Мелодия"
|
Р. Шуман (1810-1856)
Новелетты, соч. 21
Сторона 1
фа мажор (№ 1)
ре мажор (№ 2)
си минор (№ 3)
ре мажор (№ 5)
Сторона 2
ре мажор (№ 4)
ля мажор (№ 6)
ми мажор (№ 7)
фа диез минор (№ 8)
-
Текст с конверта пластинки:
Дмитрий
Благой (р. 1930) - пианист, композитор, педагог и музыковед. Дм. Благой
- ученик А.Б. Гольденвейзера по фортепиано и В.Я. Шебалина и Ю.А. Шапорина
по композиции. В репертуаре Благого - многие произведения классической и современной музыки. Среди концертных программ пианиста выделяются циклы "Фортепианное творчество Шумана" и "Три века русской фортепианной музыки". ***
Много хлопот доставляло композитору и предпринятое им издание "Нового музыкального журнала". Тем примечательнее испытанный Шуманом в это время необычайный творческий подъем, на гребне которого были созданы такие изумительные, словно воплотившие разные стороны его гения фортепианные сочинения, как "Крейслериана", "Детские сцены" и "Новелетты".
Если сравнивать три названных, создававшихся примерно в одно время сочинения, то "Новеллетты" отличаются, пожалуй, особенно кипучим, неуемным темпераментом молодости (об этом говорит и большинство авторских ремарок, сопровождающих пьесы: "Чрезвычайно скоро и бравурно", "Быстро и неукротимо", "Очень бодро", "Шумно и празднично", "Все скорей и скорей" и т.п.). В "Новелеттах" также особенно заметна связь музыки Шумана с народно-жанровыми истоками. Отдельные пьесы написаны в характере марша (новелетта № 1), вальса (№ 3), полонеза (№ 5), озорного, простонародного танца типа польки или галопа (№ 6), охотничьей или военной музыки (эпизоды в новелеттах № 6, 7, 8). На народно-жанровый характер музыки своих пьес намекал в письме к Кларе сам Шуман, замечая, что среди них есть "семейные сцены с праотцами, свадьбами, словом нечто весьма симпатичное". Вместе с тем образность "Новелетт" весьма многогранна: здесь и "дикая, фантастическая игра теней" (как писал сам композитор о третьей новелетте), и победно-ликующая, а быть может, и демонически-страстная скачка (сольминорный эпизод в новелетте № 5), и задушевные, напоенные лирической песенностью "темы-признания", и столь же напевно нежные дуэты, и драматически-взволнованные монологи, наконец, образы, полные шутливого задора или безудержного волевого напора.
Столь же неистощима щедрость неожиданных гармонических и тональных сопоставлений, тончайших модуляционных переливов, игры ритмов и акцентов, прихотливости фактурного рисунка, как правило, насквозь пронизанного свободной шумановской полифонией. Все это проявляется в музыке с полнейшей непринужденностью, без тени надуманности, "изобретательства".
Так, например, в последней части новелетты № 8 совсем в ином эмоциональном "ключе" появляется тема, возникшая ранее на фоне пунктирного ритма и названная автором "голосом издалека" (Stimme aus der Ferne). Как и во многих других произведениях Шумана, огромную роль в "Новелеттах" играет интуитивная ассоциативность музыкального мышления. Наряду со столь же характерной для него сознательной, "архитектурной" продуманностью общего (в частности - тонального) плана сочинения, это приводит к четкой внутренней организованности материала, порою кажущегося калейдоскопическим. Особенно типичен для построения "Новелетт" принцип рондообразности, сочетающийся с вариационным обновлением основных тем, включением эпизодов разработочного характера и т.д. Многообразное развитие получает и трехчастная форма с контрастирующей средней частью, то успокаивающе-нежной, то, напротив, еще более бурной, то напоминающей лирическую сцену во время бального танца, подобно некоторым эпизодам из "Карнавала" (новелетта № 4).
Поражает порою и необычайный лаконизм самого тематического материала: так, в середине и конце той же, пятой, новелетты звучит тема редкой красоты и выразительности, построенная на чередовании всего трех звуков; причем особую внутреннюю значительность обретает многократное повторение одного и того же тона, попеременно становящегося то неустойчиво-вопросительным, то устойчивым, покорным.
Восприятию этого опуса, в качестве целостного цикла, мешают и значительные размеры его, и тональное единообразие многих следующих друг за другом пьес, наконец, господство чисто "флорестановской" активности, в целом все же не уравновешивающейся контрастирующими лирическими, созерцательными эпизодами. Вот
почему исполнитель счел возможным в одном случае (вызванном, впрочем,
желанием избежать перерыва в середине пьесы) изменить при записи порядок
расположения "Новелетт", надеясь, что это не сможет повести
к грубому искажению авторского замысла. |
см. также: аудио